Пять лет пандемии. "За шесть часов - семь смертей". Реаниматолог о "черном июле"
Июль 2020 года навсегда останется в памяти кыргызстанцев как "черный июль". Редакция Kaktus.media продолжает серию рассказов к пятилетию пандемии.
Наш собеседник - реаниматолог-инфекционист Мээримбек Оморалиев. Сейчас ему 39 лет. Общий стаж работы в медицине - 15 лет. В 2020 году Мээримбек работал в красной зоне, и это время он называет самым страшным в своей профессиональной жизни.
"Что такое врач ? Врач - это человек, который помогает пациентам, и это приносит ему радость. А тогда мы не могли, у нас не хватало сил сохранять человеческие жизни. Это было больнее всего. Вот такие были чувства. Например, за смену - за шесть-семь часов моей работы - я видел семь смертей", - со слезами говорит доктор.
"Информации о коронавирусе было мало или совсем не было. Поэтому мы, врачи, как и все обычные люди, не знали, как будут развиваться события, в каком количестве начнут к нам поступать больные. Была неизвестность. События 2020 года сначала развивались медленно. А на июль пришелся самый сложный период. У людей не было информации, у врачей не было опыта", - говорит он.
Врач рассказал, что сначала люди не верили, что вирус придет к нам и что это серьезное заболевание. Но количество заболевших резко начало расти. Причем если первые пациенты болели легко, то потом ситуация начала резко ухудшаться.
"Пациенты поступали уже с осложнениями. Когда регистрировались первые случаи, то сами пациенты, их родственники думали - реально болеем или нет? Но потом начали поступать с осложнением: с дыхательной недостаточностью", - говорит врач.
Мээримбек Оморалиев говорит, что к концу весны число больных начало расти в геометрической прогрессии. И врачи просто не успевали помогать всем.
"Поэтому нужен был карантинный режим: чтобы контактов было мало и вирус не так активно передавался. Чтобы не было нагрузки на больницы. Но больных все равно поступало очень много, медики просто не успевали. На тот момент у нас в реанимации было 14 мест. Люди не вмещались", - вспоминает врач.
Смена врача составляет шесть часов, однако потом Мээримбеку, как и его коллегам, приходилось работать по 12 часов.
"Июль - пик смертей. Больные не успевали дойти до реанимации, в коридоре на первом этаже у них останавливалось сердце. Там же сразу делаешь реанимацию. Все аппараты спускаешь, потом обратно поднимаешь. Наверху тоже люди, попавшие в реанимацию. Они ждут свою очередь. Смотрят в надежде, что ты их спасешь..." - говорит врач.
По словам врача, ситуацию осложняло и то, что приходилось работать в СИЗ.
"Когда у человека останавливается сердце, ему нужна сердечно-легочная реанимация. А в СИЗ и с респиратором это делать очень тяжело - самому не хватает воздуха. Потому что и без средств индивидуальной защиты это делать довольно тяжело", - рассказывает врач.
Мээримбек Оморалиев говорит, что в те дни врачи практически не ели и не пили во время смены.
"Прежде всего на это элементарно не были времени. К нам все время поступали пациенты. Мы в срочном порядке оказывали им помощь, - говорит Мээримбек. - Ну и, кроме того, в СИЗ очень тяжело ходить в уборную. Поэтому не пили, чтобы не хотелось в туалет. Вот так и работали по 12 часов".
По словам врача, медики все делали ради спасания человеческой жизни, но не всегда удавалось помочь.
"Это самое больное и сложное, когда ты не можешь помочь. Больной на тебя смотрит и ждет помощи - а твоя помощь не дает эффекта. Вот так вот. Вроде все делаешь, но больные чувствовали нехватку воздуха, падала сатурация. Сколько ни поднимай кислород - он в организме не повышается. Когда люди чувствуют недостаток воздуха, начинается паника. Делаешь интубацию и подключаешь к ИВЛ. У некоторых был эффект на пару дней, у некоторых на пять-шесть дней. А потом ухудшение - ничего не помогало. Когда делали вскрытие... Тогда же не было даже протокола. Потом начали менять протокол. Стала меняться тактика лечения. Вот тогда уже потихоньку появились первые (положительные) результаты. Потом уже начали понимать, что где не так. Когда поэтапно начали понимать, тогда поэтапно и у нас улучшилась ситуация", - говорит Мээримбек Оморалиев.
"Тогда говорили, что якобы врачи не обращают внимания, что мы не смотрим... Мы старались не реагировать, но на самом деле знаете, как душа болела. Каждый человек хочет жить. Поэтому ждет больше внимания врачей. Бывало, шумели, чтобы врачи больше внимания им уделяли. А у врачей как: кому сложнее - тому и раньше оказываешь помощь.
По словам врача, не все пациенты умерли собственно от коронавируса. Некоторых убила паника.
"Два пациента лежат. У них уже стабильное состояние, - рассказывает врач. - Поступает третий. Более тяжелый. Увидев состояние третьего, у первый двоих начинается паника. Так поднимается давление у того, у которого уже все нормально. Могли получить инсульт. Такое тоже бывало".
Оморалиев сообщает, что в самом начале с коронавирусом боролись только инфекционисты. И когда власти поняли, что не хватает врачей, начали обучать других специалистов.
Естественно, когда количество медперсонала увеличивается, то работать тоже чуть легче. Тогда и уверенность появилась, протокол поменяли, обстоятельства чуть улучшились. Но все равно мы иногда работали по 12 часов.
Доктор вспоминает, что в те дни через руки врачей прошло много пациентов. Но некоторых он помнит до сих пор.
"У каждого пациента своя история. Когда мы с пациентом оставались - они с нами по-другому разговаривали. Например, могли рассказать что-то, что не говорили никому: ни родителям, ни жене, ни семье. Были люди, которые жили по-мусульмански, и они передавали последние слова через нас: "Передай моим родственникам... Я, похоже, умру". И мы это все пропускали через себя. Такое говорить родным пациента очень тяжело. И вообще в реанимации очень сложно объявить о смерти", - поделился он.
"Лежит как-то пациент. У него падает сатурация. Мы снова и снова даем ему кислород через маску. Он сам врач и уже понимал, что вот-вот попадет на ИВЛ. А вначале очень мало было людей, которые выживали после ИВЛ. Он все это понял. Еще у него вес был большой, где-то 100 кг. Он понимал, как будет ситуация дальше развиваться. И мне рассказал, что собирался скоро свою дочку замуж выдавать, что дата уже назначена. "Передай, пожалуйста, что я не успею проводить дочку замуж", - говорит мне. Такие тоже бывали случаи.
![Мээримбек Оморалиев - реаниматолог-инфекционист. Фото: Kaktus.media.]()
Мээримбек Оморалиев - реаниматолог-инфекционист. Фото: Kaktus.media.После этого лежал дедушка. Он работал в сфере торговли. И у него были долги. Он попросил нас все это записать и сказать родственникам, чтобы вернули", - рассказывает врач.
Мээримбек Оморалиев говорит, что не просто так пришел в эту профессию.
![Мээримбек Оморалиев - реаниматолог-инфекционист. Фото: Kaktus.media.]()
Мээримбек Оморалиев - реаниматолог-инфекционист. Фото: Kaktus.media."Я сам выбрал эту профессию и не мог просто оставить и уйти. Например, если на нашей границе что-то произойдет, не оставит же пограничник границу. То же самое и я. Если все смотрят на тебя и ждут помощи, как я могу все оставить и уйти? Нет, нас не так воспитывали", - заключил врач свой рассказ.
![Мээримбек Оморалиев - реаниматолог-инфекционист. Фото: Kaktus.media.]()
Мээримбек Оморалиев - реаниматолог-инфекционист. Фото: Kaktus.media.
